И вот 14-й летний мальчик, чувствительный, умный, попадает в школу для душевнобольных. Спрашивается, как родители дали этому случится? Ответ прост. Они не знали свои права, не знали ничего об этой школе и были полностью подавлены “профессионалами”, присутствующими на “ваадат хасама” (комиссия по направлению детей в специальные школы).

Мальчика приняли в эту школу, и в начале было даже терпимо. Спустя несколько месяцев ушла их классная руководительница, и класс распустили. Детей не распределили, и они остались вне класса. Проходили недели, а класса для детей так и не находили. Мама пожаловалась директрисе, и мальчика определили в класс с 8 девочками. Он один мальчик и 8 девочек.

До его определения в класс с 8 девочками, нашего мальчика обвинили в сексуальном домогательстве к другому однокласснику (мальчику). Тот одноклассник рассказал, что они вместе с мальчиком ходили “там где деревья” во время уроков и мальчик до него домогался. Как позже выяснилось, у одноклассника болезнь аспергера, и он не отличает реальность от фантазии. Да и на всей территории школы и вне её нет деревьев. Но это не помешало школе исключить мальчика на время из школы, без полагающийся процедуры, подать заявку в социальные службы и приложить соответствующее письмо в личное дело мальчика. Школа не стала разбираться и выслушивать двоих детей, они просто сняли с себя ответственность. По закону, когда школа узнаёт о таком поведении, ей нужно проделать целую серию действий с пострадавшим и его обидчиком, каждой школе – обычного воспитания и особого. Когда мама спросила, почему ничего не было сделано, директриса школы сказала: «Мы школа, а не лечебница». Хотя, в предыдущих разговорах с председателем организации, которая руководит школой, он говорил маме, что “это школа психов”, и она должна его благодарить, что они вообще держат ее сына психа. Но, к сожалению, ни один из этих разговоров не был записан на диктофон.

И так, после этого, мальчика определили в класс с 8 девочками. Каждый день в этом классе проходит урок “разговоры о женском” с классной руководительницей, и мальчика просят выйти на этом уроке из класса. Мальчик раз в день целый час ходит в одиночестве по школе.

В один из дней, одна из девочек в классе решила раздеться. Она (как выяснилось позже от ее подружек) очень любит раздеваться и снимать себя при этом на видео и выкладывать в интернет, об этом знают все ее знакомые. Кого обвинили в том, что “ее заставили”? Конечно же, нашего мальчика. Она говорила, что никто ее не заставлял, писала ему письма по фейсбуку, но ничего не помогло, без минимального расследования в школе, подали опять заявку в соц. службы и письмо мальчику в личное дело. Соц. службы как в первый раз так и в этот ничего не нашли, и закрыли дело. В этот раз, как и в прошлый, кроме заявки в соц. службы, ничего больше не было сделано, и мальчик продолжал учиться в классе с 8 девочками.

Мама ходила, возмущалась, но сделать ничего не могла. Отец мальчика, не понимая своей роли в происходящем, винил во всем маму и стоял на стороне школы. Мама и мальчик боролись совсем одни.

Когда мама пошла к тому же психиатру спросить, имел ли он в виду в своем заключении, что мальчик душевнобольной, психиатр в полный голос отрицал это и делал вид, что он в изумлении, как это можно было понять с его слов. Мама и мальчик пошли к другому психиатру, который, проверив мальчика, однозначно написал, что мальчик душевно здоров, и школа ему нужна не эта, а с уклоном для трудностей в учёбе.

С этим заключением мы пришли на комиссию в этом году (эта комиссия ежегодная) и сняли заключение прошлого года о том, что мальчик душевнобольной (потому что школы с направлением на трудности в учёбе не принимают детей душевнобольных), и сейчас ожидаем принятия мальчика в нормальную школу, подходящую его профилю.

Адвокат Теслер Тамар
► Записаться на юридическую консультацию